Когда Майк Керр и Бен Тэтчер впервые оказались в одной комнате, играя в группе Royal Blood, выяснилось, что они производят такой яростный шум, что фронтмен Керр даже рассмеялся от изумления. Неужели можно звучать так громко, имея под рукой только бас и ударные? «С первой же ноты словно произошел взрыв энергии, — вспоминает он в интервью Apple Music. — Я подумал: „Боже, звучит потрясающе“». В следующие полтора года похожие ощущения возникли и у слушателей по всему миру, а смесь тяжелых риффов, блюзовых соло, сокрушительных барабанов и мощных припевов принесла дебюту Royal Blood номинацию на премию Mercury Prize и статус одного из главных британских рок-альбомов 2010-х. Для Керра и Тэтчера все это выглядело слегка сюрреалистически, хотя их музыка явно резонировала с предпочтениями слушателей. Это подтверждали не только высокие чартовые позиции релизов и растущая аудитория, но и присутствие рок-звезд на концертах. Джимми Пейдж, Muse и Metallica приходили послушать Royal Blood вживую, а Том Морелло из Rage Against the Machine написал по итогам концерта: «Я видел будущее риффующего рока, и оно называется #RoyalBlood». «Мы стали понимать, каким маленьким на самом деле стало рок-сообщество. Получалось, что мы становимся знаменосцами музыки, которая не была в полной мере представлена раньше или не имела успех», — утверждает Керр. Эстафетная палочка теперь была в их руках, и дебют Royal Blood возвестил приход на сцену новых звезд. Вот что Керр и Тэтчер рассказывают об одноименном альбоме. «Out of the Black» Майк Керр: «Идеальная точка входа. Я вспоминал [песню Rage Against the Machine] „Killing in the Name“ — смелое, мощное стартовое высказывание. Мы работали над песней „Loose Change“, но немного отвлеклись и сочинили этот трек. Его ритм — своего рода альтернатива „Loose Change“. Помню, я настраивал инструмент, а Бен репетировал сам по себе. Я стал подстраиваться к тому, что он играет. Поскольку мы записывались в одном помещении, все получилось абсолютно спонтанно. А сама песня оказалась очень тяжелой и предельно простой. Да, это простейший рифф из всех, что у нас есть. По-моему, важно, чтобы в первом альбоме была песня, которая сообщала бы: „Вот кто мы такие“». Бен Тэтчер: «Трек буквально сбивает с ног. Как только звучит первый бит, понимаешь — это Royal Blood». «Come On Over» Майк Керр: «Эту песню я все время исполнял на вечеринках, где был открытый микрофон. Так я и начал петь. Правда, как следует напивался, чтобы появилась уверенность выйти на сцену. Наверняка я пытался произвести впечатление на какую-нибудь девушку, которая там была, и, скорее всего, безрезультатно. „Come On Over“ — блюзовая песня. Когда мы записывали альбом, решили сыграть ее в нашей обычной манере. Получилось отлично: она до сих пор блюзовая, но теперь в ней есть металлический блеск. Хотя все, кто слышал ее на открытом микрофоне, скажут, что версия Royal Blood им не нравится. Они настаивают: „Тебе нужно было оставить ее в акустике. Она классно звучала, а теперь ты ее испортил“». «Figure It Out» Майк Керр: «И вновь песня, которая давно лежала в столе. Она написана или, по крайней мере, закончена вживую. Текст всегда состоял из каких-то кусочков, но музыка была готова. Я не особо понимал, что здесь петь, поэтому часто импровизировал на ходу. А еще накладывал на вокал столько дилея, что невозможно было разобрать слова. Их, в общем-то, и не было: порой я просто что-то бормотал, так часто происходило. Иногда мы даже играем на фестивалях песни, которые еще не полностью готовы. После второго припева трек здесь как будто теряет интерес сам к себе и превращается в нечто совсем иное. Теперь я понимаю, что так у нас бывает довольно часто, почти что фирменный прием». «You Can Be So Cruel» Майк Керр: «Кажется, эта песня началась с акустики. Она вдохновлена музыкой Goldfrapp, которых я очень люблю. Мы думали о том, каких ритмов нам не хватает в альбоме, и поняли, что нужно нечто свингующее, слегка глэмовое». Бен Тэтчер: «Концовка во многом похожа на „Figure It Out“. Несложно догадаться, что обе песни были написаны более или менее одновременно, потому что…» Майк Керр: «Потому что после второго припева мы опять меняем рифф…» Бен Тэтчер: «Именно так». «Blood Hands» Майк Керр: «Я начал эту песню, когда однажды поехал забрать травку и засиделся в чужом доме. Я тогда слишком сильно накурился, сидел и слушал, как этот парень поет свои песни — очень-очень плохие. Пока он скручивал огромный косяк, я начал играть. Вот почему интро звучит так обкуренно, буквально на одной ноте. В плане текста я вдохновлялся Джеффом Бакли. Просто еще не знал в то время, как искренне выражать себя. Я был гораздо моложе и не успел написать достаточное количество песен. Не сказал бы, что в альбоме есть какая-то единая тематическая нить. Я вырос в очень религиозной семье, и теперь отходил от этого все дальше — вот что периодически можно услышать. А еще я переживал расставание». «Little Monster» Майк Керр: «Эта песня появилась, когда мы джемили вместе. Я слушал много записей Them Crooked Vultures, а еще нам очень нравился рифф „Foxy Lady“ [The Jimi Hendrix Experience]. Кажется, Foo Fighters как раз тогда выпустили альбом „Wasting Light“, и там был трек „Rope“. Думаю, его припев пробрался ко мне в подсознание. Это не плагиат, но наш припев звучит похоже». «Loose Change» Майк Керр: «Когда мы только начали играть в группе, я был закоренелым рокером. А у Бена более разнообразный бэкграунд, и на него сильно повлиял хип-хоп. Было круто, когда он стал приносить любимую музыку, внедрять грув, о котором я и не подумал бы. Мы много слушали Джека Уайта. Этот трек похож на хип-хоп-версию его песни». Бен Тэтчер: «Трек дался нам нелегко. Мы очень долго искали нужный припев и, честно говоря, так и не нашли его. Сейчас то, что мы называем припевом, — скорее брейк». «Careless» Бен Тэтчер: «С музыкальной точки зрения это был первый трек, в котором Майк стал экспериментировать со звучанием своих гитар». Майк Керр: «Я поставил две гитарных струны на бас-гитару и натянул их так туго, как только было возможно. Получился довольно необычный рифф. Если попробовать сыграть его на обычной гитаре, он будет звучать по-джазовому. Из-за такой настройки струн приходилось играть очень простые аккорды, в итоге возникла эта странная мелодия. Песня появилась в результате живой игры и совместной импровизации». «Ten Tonne Skeleton» Майк Керр: «Мы думали, что закончили альбом, но наш менеджер и лейбл сказали: „Кажется, вам стоит сочинить побольше песен“. Такой интеллигентный способ подтолкнуть нас немного. Мы уже уехали в тур, и времени было очень мало. Пришлось сочинять в номерах отелей, вспоминать, не осталось ли у нас неиспользованных музыкальных идей. Эта песня и „Better Strangers“ — две композиции, написанные за одну сессию, прямо перед выступлением на фестивале Гластонбери в 2014 году. Думаю, в то время мы были так погружены в мир создаваемой музыки, что интуитивно понимали, к чему стремимся. В самом конце начинаешь отлично разбираться в том, что делаешь». «Better Strangers» Майк Керр: «Было ощущение, что это подходящая концовка для альбома. Нам нравилось, что песни в итоге выстроились в хронологическом порядке — самая естественная последовательность». Бен Тэтчер: «К тому моменту мы уже привыкли существовать в студии: знали, как себя вести, что делать, чтобы производить на свет те или иные звуки. У нас заметно прибавилось опыта. После живых выступлений и гастролей пришла уверенность. Поэтому последние две песни звучат немного по-другому».